Правительство утвердило новую Федеральную целевую программу развития образования до 2015 года. Согласно этому документу, российская школа должна стать базой для инновационной экономики. Но готово ли отечественное образование к новой роли?
Программа предусматривает механизмы и ресурсы для реализации президентской инициативы «Наша новая школа», главным лозунгом которой, как известно, является модернизация. Для этого планируется создать более 100 специальных площадок для стажировок учителей. Талантливая молодежь получит возможность пройти обучение при федеральных и исследовательских университетах. В рамках программы будет продолжено обновление материально-технической базы федеральных вузов, строительство и реконструкция библиотек, спортивных комплексов, общежитий и детских садов. Также в Министерстве образования и науки предполагают ввести в действие свыше 300 новых программ профессионального обучения, в первую очередь, по востребованным на рынке труда специальностям.
На реализацию программы, по словам премьер-министра Владимира Путина, будут выделены 137 млрд. руб. Причем, большая часть этих средств будет привлечена из региональных бюджетов.
Правда, еще задолго до принятия документа в прессу просочились тревожные слухи о том, что он призван легализовать частные услуги в школе. Дело в том, что новая целевая программа недвусмысленно говорит о «частно-государственном партнерстве» и финансировании из «внебюджетных источников». Конечно, об официальном признании ставших уже привычными поборов и взяток речи не идет. Государство, как и прежде, продолжит оплачивать основные расходы отрасли. Другое дело, что теперь руководители учебных учреждений могут свободнее распоряжаться средствами коммерческого сотрудничества, находить помощь для улучшения материальной базы и даже зарплаты педагогов из внебюджетных источников. Не понятно только, как это будет выглядеть на практике.
Многие опасаются, что новые инициативы лишь усилят давно идущий процесс ранжирования учебных заведений на «богатые» и «бедные». К примеру, часть даже государственных школ уже обзавелась попечительскими советами, богатыми спонсорами. Неравенство государственных учреждений проявляется и на организационно-методическом уровне: одни директора школ могут направить своих коллег на курсы повышения квалификации, а другие не могут — экономят.
Министр образования Андрей Фурсенко не скрывает того, что планируется делать ставку на «лучшие», «сильные» учебные заведения. Первые получат дополнительные вливания, а слабые будут ликвидированы. Вот только, как будет оцениваться работа педагогов и директоров учебных заведений, министр не пояснил.
Зато в последнее время СМИ буквально пестрят утверждениями чиновников (в том числе и самого высокого ранга) о своеобразной «чистке» педагогических кадров. Также известно, что деятельност
1dae
ь учебных заведений будет напрямую зависеть от количества слушателей в них. Чем их меньше, тем больше шансов у школы или вуза быть закрытыми. К чему приведет закрытие единственной школы в небольшом населенном пункте, реформаторов от образования, похоже, не тревожит. Против российских педагогов настроена и статистика. Так, пик количества выпускников 11-го класса наблюдался в 2006 году — почти 1,5 млн. человек. Сейчас их около 700 тыс., а дальше будет еще меньше.
В целом новая целевая программа — яркая новелла. Методическая ее проработка выполнена блестяще. Но ответит ли она на многочисленные вопросы российских учителей, которым необходимо научить своих учеников овладевать современными технологиями, заставить их потрудиться после занятий в кружке, а также уметь развлекать родителей психологическими играми? Между тем, вся эта учительская «нагрузка» предусмотрена новыми образовательными стандартами, которые будут внедрены повсеместно уже с начала следующего года.
В программе речь идет о серьезном повышении общественного статуса учителя и качества педагогического труда. Но, несмотря на все усилия, престиж учительской профессии остается низким. И он определяется, в том числе, и уровнем зарплаты, которую государство предлагает начинающему учителю. Сейчас она в ряде регионов даже с учетом различных доплат составляет в среднем 10-15 тыс. рублей. Не лучше, а зачастую и хуже ситуация в вузах. Современный профессор — это многостаночник, вынужденный работать в нескольких университетах одновременно. Естественно, что такой работник не может заниматься инновационными разработками, подготовкой глубоких научных статей.
Вызывает вопросы и экономическая сторона дела: хватит ли выделяемых средств для программных задач? К примеру, в общероссийском масштабе 15 млрд. рублей хватает лишь на обеспечение школ учебниками. А на решение проблем питания нужно 25 млрд. руб. из федерального и столько же из регионального бюджетов. Неизвестно, сколько осядет денег в карманах чиновников — коррупцию в сфере явно никуда не делась.
Не стоит забывать и о том, что российское законодательство об образовании формировалось в 90-е годы. Поэтому оно просто не знает новых понятий, таких как «частно-государственное партнерство», не говоря уже о «модернизации» и «инновациях». Это хорошо видно на примере хозяйственной деятельности вузов. Оказалось, что создать предприятия при учебных заведениях очень не просто. Нужны законы, закрепляющие их статус, многочисленные поправки в разные инструкции.
Многие сейчас уповают на новую редакцию закона об образовании, который, как недавно заметила замминистра образования Хабаровского края Ирина Иванцева, «стал не только трудночитаемым, но и трудноисполнимым». Ее цель — устранить накопившиеся разночтения. Иначе преподаватели постоянно будут сталкиваться с разными трудностями. Например, в нынешней редакции закона «О среднем общем образовании» сказано, что в классе должно быть не более 25 учеников. А вот новые стандарты, которые вводятся в школах, не запрещают иметь большее количество учащихся.
В любом случае очевидно, что если все усилия властей в образовательной сфере сведутся к строительству нескольких сверхсовременных школ и к закрытию множества сельских, то такая «модернизация» стране вряд ли нужна.