Следствие теперь атрибут высшей власти

Госдума одобрила (за – 391) в первом чтении президентский законопроект «О Следственном комитете РФ», который превращает следствие в самую элитную, подвластную только президенту систему.

Около трех лет просуществовал в России Следственный комитет при прокуратуре, т.е., СКП. Теперь буква «П» в этом названии отпадает. Президент решил «функционально развести» комитет и прокуратуру, освободить СК от прокурорского надзора, как и от всех остальных контролей и надзоров. «Президент пришел к выводу о необходимости осуществить организационное выделение Следственного комитета (СК) как самостоятельной структуры», чтобы «решить задачу совершенствования деятельности следственных органов». Так дипломатично представил депутатам президентскую идею полпред президента в Госдуме Гарри Минх. «Полноценным, полнотекстовым законопроектом» закрепляется, что руководить СК будет сам президент РФ. Он же будет утверждать положение о Следственном комитете, устанавливать его штатную численность, назначать и освобождать от дол­жности председателя СК, его заместителей. А также решать, кому сколько платить и каким социальным пакетом обеспечить следователей.

«Единоросс» В.Плигин, который никогда не возражает против инициатив, спускаемых сверху, сосредоточился на эффективности СКП, сконцентрировавшего в себе основные следственные силы. По оценке Плигина, за короткий срок комитет занял достойное место в системе правоохранительных органов страны и раскрыл многие, в том числе и давние преступления: 3108 убийств, 1700 преступлений, связанных с причинением тяжкого вреда здоровью, свыше 3600 изнасилований. В 2007 г. выявил свыше 11 тыс. фактов взяточничества, в 2008-м – более 12 тыс., в 2009-м – свыше 13 тыс., за девять месяцев текущего года – более 10,5 тыс. фактов.

Цифры и впрямь впечатляющие. Но они, скорее, характеризуют крайне криминогенную обстановку в стране, которая год от года только ухудшается. В таких условиях никаких комитетов не хватит, чтобы найти виновных по каждому преступлению. А данные о взяточничестве показывают, что раскрываемость части из них не ведет к снижению подкупов и поборов.

К сожалению, Плигин не вспомнил, что «Единая Россия» брала на себя ответственность за все происходящее в стране, и как получилось, что ведущая партия, имеющая многочисленное представительство во всех регионах, в том числе своих, партийных, губернаторов, градоначальников, руководителей местных парламентов, проморгала, например, ситуацию в Кущевской? Плигин не стал углубляться в подобные «дебри». А на вопрос, какая пар­тийная принадлежность у главного подозреваемого, Плигин отреагировал следующим образом: «Речь идет о депутате районного совета «Раздольное», партийная принадлежность его не
1dab
указывается. Вы можете это легко проверить, но мне кажется, что это вряд ли будет служить украшением заседания Госдумы». Не украшало и районный парламент пребывание в нем подозреваемого С.Цеповяза. А если копнуть составы представительной власти в других регионах? Там, по данным депутатов, тоже можно встретить подобных парламентариев. Им удается каким-то образом «договариваться» с местными властями, что уже не раз приводило к трагическим обстоятельствам.

Все это свидетельствует о том, что у Следственного комитета – непочатый край работы. Но как повысит качество следствия прямая подчиненность исключительно президенту, так и не сумели объяснить депутатам ни Минх, ни Плигин.

«А нужен ли вообще закон «О Следственном комитете РФ»? У нас есть Уголовно-процессуальный кодекс, регулирующий процессуальную деятельность следователей? – задал вопрос Виктор Илюхин (КПРФ) проводникам президентского проекта. – Я хотел бы сказать, что КПРФ всегда выступала за то, чтобы следствие работало эффективно, надежно, объективно, и чтобы следствие защищало конституционные права и интересы наших граждан».

Закон избыточен, уверен коммунист. Под вывеской совершенствования следствия предлагается фактически определить место следствия, но не решать те проблемы, которые остро встают перед нами. А это вопрос амбиций, а не пользы для дела. Остро стоит проблема кадровая. Сегодня в следственных комитетах и МВД, и при Генпрокуратуре более 60% следователей имеют профессиональный стаж, не превышающий пяти лет работы. Это еще не следователь, а специалист, который только начинает понимать что-то.

Проблема вторая – техническая оснащенность следствия. На следствие работает достаточно много смежников. Это оперативные, экспертные службы. В загоне сейчас находится экспертиза. «Мы на грани того, что можем потерять экспертизу как послед­ний источник доказательства. А если потерять экспертизу как последний источник доказательства, то встанет вопрос об отправлении правосудия, я имею в виду в сфере уголовно-правовой юстиции. Вот эти составляющие влияют на качество следствия. А не то, где будет находиться следствие и кто им будет руководить», – заявил В.Илюхин.

Параллельно возникает вопрос: почему в федеральную самостоятельную структуру выделяется только лишь данный СК, хотя СК МВД расследует почти 90% всех уголовных дел? Есть единая федеральная структура – Следственный комитет. Почему у них будет иной статус, чем у президентского СК? А может, из прокуратуры надо вывести всю подследственную часть, связанную с посягательствами на жизнь и здоровье граждан?

Виктор Илюхин выразил критический настрой к законопроекту многих депутатов Госдумы. С ним многие согласны, что наносится еще один удар по прокурорскому надзору. Следователь будет проводить проверку, возбуждать уголовные дела в отношении прокуроров, если они будут подозреваться в совершении преступления. А следователи СК РФ останутся вне подозрений. О какой объективности прокурорского надзора после этого можно говорить? Такой законопроект, по мнению В.Илюхина, не будет способствовать объективности. «Ко второму чтению он должен быть серьезно переработан», – считает коммунист.